Такой вопрос: интересен ли вам это текст? Это одна из четырех статей в первом томе Саги, выпущенной издательством Starblaze Donning. Перевод весьма непростой, во многих местах пришлось додумывать, и если он вам неинтересен, то и переводить дальше смысла нет. Так что смотрите:
Вы, те, кто впервые открывает Эльфквест, – счастливчики. А еще счастливее тот, кто уже знаком с чудесами этого творения Ричарда и Венди Пини. Поверьте, издательство Доннинг очень мудро выбрало Сагу о Лесных Всадниках в качестве первого выпуска из серии романов в картинках.
Эльфквест – повесть буйная и поэтичная и которую, без сомнения, в свое время отнесут к высочайшим образцам искусства комиксов. Критики не задумываясь называют этот жанр, объединяющий слова и образы, низким искусством. Эльфквест сражается с этим ярлыком так же яростно, как его главные герои противостоят напастям своего мира. Как сказал бы Рубака – самый главный эльф истории – «Пусть волки найдут себе поживу!»
Эльфквест предстает перед вами в виде романа в рисунках. Он стал таким после впечатляющей череды успехов, достигнутых в своей первоначальной форме, когда он публиковался в небольшом журнале. Его поклонникам имя – легион. Некоторые могут и поворчать, увидев свои любимые истории в виде романа. Подождите немного, о любители Эльфквеста, нас самом деле тут больше, чем кажется на первый взгляд! Это И ВПРАВДУ роман в рисунках!
Концепция такого романа не нова. Издательская индустрия пыталась родить на свет этот любопытный гибрид целые десятилетия. Многие искусники проводили с ним опыты. Получившаяся смесь всегда выходила разнородной, возбуждающей, неистовой, частенько – скучной, и, за несколькими исключениями, коммерчески невыгодной. Начиная с сюрреалистических коллажей Макса Эрнста и кончая гравюрами Линна Варда, романы в рисунках всегда оставались где-то на периферии. И люблю же я такую периферию! Вы всегда можете найти меня там, распахивающего землю в поисках трюфелей. А в 20-х и 30-х годах свой вклад в жанр внес Милт Гросс – рожденный в Америке гениальный создатель комиксов и мультфильмов. Какое чудесное наследие!
В Эльфквесте вы найдете сплав того сюрреализма, тех стилей в иллюстрациях и комиксах, которые были свойственны этим предшественникам романов в рисунках. Однако работа Венди успешно борется с призраками. Призраками прошлого. Эта схватка почти не заметна невооруженному взгляду. Схватка за то, чтобы отвоевать индивидуальность себе и своему жестокому миру. Она как бы кричит: «Мой мир будет моим!». Этот водоворот чувств разочарования и неудовлетворенности и создал тот живой рассказ, застывший в янтаре ее предрассудков и созданный ее удивительным талантом. Я знаю ее. Уже тысячу лет знаю. Она обладает самым разносторонним талантами из всех женщин, которые мне известны. В ее руках Сага о Лесных Всадниках стала ярким обвинением быстротечности жизни. Личной – с глазу на глаз – схваткой с судьбой. Это больше, чем автобиография, это поэма, это удар, это серенада, спетая удивительно чувственными существами. Кажется, они не обращают внимания на пол друг друга. Сексуальные мотивы многочисленны и странным образом переплетены. Иногда кажется, что эльфы Пини в своих радостях андрогинны. Иногда – что их пол неясно проявляется. Венди берет персонажа-женщину и наделяет ее такими высочайшими умениями, что я начинаю волноваться: в предрассветных сумерках моего сознания кто-то прошел обнаженным по росе…
Тот особый аромат, которым обладает Эльфквест, могли ему придать только те искусники, что творят вне господствующей тенденции в индустрии комиксов. Их благоговение перед формой делает героев убедительными и как бы давно знакомыми. Слова, написанные Пини – фэнтэзи высокого разбора, однако не ищите в них законченности замысла или изящества стиля, как в книгах Урсулы Ле Гуин. Этого не позволяет сама идея жанра. Толкин выродился бы в растянутую унылость, вздумай кто-то сделать по нему роман в рисунках. Голос должен представлять собой единый сплав с картинкой. Энергия и импульс перемещения от кадра к кадру, от страницы к странице требует стиля письма готового принести себя в жертву в огне рисованого движения. Они должны читаться как одно – образ и слово.
Гм, кажется, речь эта у меня выходит слишком выспренной. Даже заумной. Боюсь, по ней не понять то чистое удовольствие, которое получаешь при чтении рассказа о приключении Рубаки, Звездочета и компании. Выражения их лиц и тонкая проработка характеров стоят выше всяких умствований. Вы нигде не найдете НАСТОЯЩИХ троллей – если только это не тролль, нарисованный Венди. Ее эльфы могут позабавить вас, напугать, разбить вам сердце и выгнать из дому в ночь, чтобы полюбоваться звездопадом. Для меня, тоже трудящегося на ниве рисования, наблюдать работу Венди в этом первом томе – редчайшее пиршество.
Не могу не признать, что я весьма пристрастен к Венди и Ричарду. Но это не влияет на мои оценки. Я зову их друзьями и соратниками и слишком уважаю, чтобы оскорблять неискренностью лести. Несколько лет назад мы все вместе пригубили из кубка славы. Судьба выбрала меня автором серии марвеловских комиксов о Рыжей Соне. Серия пошла вверх и на весьма приятном для меня подъеме популярности этой рыжеголовой, родилась новая идея. Меня, болтуна-отступника, сделали колдуном. Венди, молодая многообещающая художница в стиле фэнтэзи, стала Рыжей Соней. Ричард – алхимик, астроном и писатель – перевоплотился в Сесиля Б. де Милля. Так втроем, из любви к Рыжей Соне, мы создали представление «Колдун и Рыжая Соня». И мультимедийной презентацией вызвали великую хуркрайнскую мечницу и ее древний мир к жизни. Звездой представления и ее гвоздем была Венди в своем знаменитом железном бикини. Из всего множества женщин, пытавшихся воплотить Соню в дни ее славы, никто и близко не мог сравниться с ней. Это было представление живое, пугающее и повергающее в шок. (Что, вам кажется, что я опять заговорил прежним тоном, каким говорил про эльфов? Ну да… история, однако, продолжается). А настоящим волшебством было то, как Ричард управлялся со спецэффектами и всем остальным. Это было чуть ли не лучшее время нашей жизни.
В эти жаркие месяцы, когда мы разъезжали со своим шоу, в круговороте появлений на телевидении и на обложках журнала национального масштаба, и был рожден Эльфквест. Сейчас, когда половина моей жизни прошла, я могу де-факто утверждать: это был их экстаз, восторг, сплетенный с пыткой и разочарованием. Венди была как на американских горках. Взлет в поднебесье. Падение в пропасть. Проблемы с издательством, потаенный страх неудачи, смешанный с лихорадочным желанием прорваться в ту дверь, что, в конце концов, откроется для них.
Однажды мы отдыхали вечером в моем номере гостиницы «Хилтон» в Нью-Йорке. Мы только что закончили наше второе представление «Колдун и Рыжая Соня» на легендарной Terrace Ballroom [когда-то самый большой зал в США даже в последние свои годы принимавший крупнейших исполнителей и рок-группы – A.] и еще не отошли от интервью программе Eyewitness News. Я был выжат. Как обычно, мы еще некоторое время не снимали своих костюмов – чтобы продлить удовольствие. Готов спорить – никогда еще в это гостиничное кресло не бухался волшебник в полной униформе. Ричард уселся на комоде с видом человека, белой завистью завидующего Царю Приаму и вознамерившегося воздвигнуть свою собственную Трою. Венди примостилась на краешке кровати, по прежнему великолепная в своем наряде Сони. Она повернулась ко мне и спросила: «А что бы ты сказал об Эльфквесте, Френк?». После представления ее голос частенько бывал охрипшим, но в тот раз тембр у него был другой. Я понимаю теперь: это не Венди, это Рубака задал мне вопрос. Ему тоже было завидно, и он задал его раньше срока, торопясь заявить о себе и своем мире.
Френк Торн.